Царица Хатасу - Страница 31

— Его схватили? — спросила Сатати.

— Нет, его не могут найти. Я даю руку на отсечение, что Сменкара и его мегера знают, где он скрывается, хотя их притон обыскали безрезультатно.

— Может быть, он покончил с собой, чтобы избегнуть ожидающей его ужасной участи? — нерешительно заметила Нейта.

— Он не так глуп, — насмешливо сказал Мэна. — Он надеется на протекцию Сэмну. Кстати, когда я уходил из дворца, туда приехал Саргон. Он просил Сэмну немедленно выхлопотать ему тайную аудиенцию у царицы. Мне очень любопытно, что он…

Его перебило появление раба, доложившего о прибытии гонца из царской резиденции. Сэмну лаконично сообщал, что Сатати и Нейта должны в назначенный час явиться к царице.

Глава VIII. Саргон у Хатасу

Известие, что Саргон умоляет принять его с очень важной просьбой, крайне удивило царицу. Никогда еще мрачный и молчаливый хетт ни о чем не просил ее, и никогда ей не приходилось ничего прощать ему, как многим другим молодым благородным египтянам. Чего мог он просить? Приказав немедленно ввести его, она решила, если только будет возможно, исполнить его просьбу. Помимо тайных причин, заставивших ее покровительствовать всем хеттам, она любила Саргона и хотела создать ему на берегах Нила такое же положение, какое он потерял на берегах Евфрата.

Несмотря на уверенность, которую ему внушало постоянное расположение Хатасу, сердце Саргона сильно билось, когда он входил к царице..

Склонившись над столом, царица внимательно читала развернутый папирус. На легкий звук шагов она обернулась и знаком приказала царевичу подойти. Саргон простерся и поцеловал землю.

— Встань и садись.

Хатасу рукой указала на табурет из слоновой кости, стоявший в нескольких шагах от нее.

— Могущественная покровительница, позволь мне на коленях умолять тебя о милости, от которой зависит счастье всей моей жизни.

— Я так же хорошо выслушаю тебя и с этого табурета, — сказала царица с ободряющей улыбкой. — Так! Теперь скажи, что я могу сделать для самого скромного из моих подданных? Ты знаешь, что я желаю твоего счастья, но ты такой странный, Саргон! Ни почести, ни женщины, по — видимому, не прельщают тебя.

Внезапная краска выступила на бледных щеках хетта.

— Моя великодушная, царственная покровительница. Твоя могущественная рука уже избавила несчастного пленника от унижений и нищеты. Твоя воля может также даровать мне полное счастье, дав мне любимую женщину. Дай мне в жены Нейту! Со времени твоего посещения ее образ завладел моим сердцем. Я не могу больше жить, не видя ее лица, живого портрета моего бедного брата, Наромата. Поцеловав статую брата, она очаровала мою душу. Девушка свободна. Преступление Хартатефа разрушило связывавшие их узы.

При звуке этого голоса, дрожавшего от сдерживаемой страсти, при виде пылающего взора, в котором отражались бурные чувства молодого мужчины, на лице Хатасу появилось радостное удивление.

— Ты любишь Нейту и хочешь на ней жениться? Конечно, я охотно отдам ее руку брату Наромата. Только вооружись терпением. Надо девушке дать время успокоиться и забыть жениха, которого она только что потеряла.

С пылающим взором Саргон встал с табурета и опустился на колени перед Хатасу.

— Царица, Нейте нет надобности забывать человека, которого она ненавидела. Ее принуждали к этому браку родные, чтобы спасти свою честь!

— Что ты говоришь? Нейту принуждали? Кто посмел это сделать? — резко спросила Хатасу, причем вся кровь прилила к ее лицу. — Говори! Я хочу все знать! — повелительно добавила она.

В душе очень довольный, Саргон нарисовал перед ней картину рассеянной и безнравственной жизни Пагира и Мэны. Он рассказал об их безумном расточительстве, приведшем к колоссальному займу под залог мумии старого Мэны. Затем он описал постыдный торг с Хартатефом, невольной жертвой которого стала Нейта.

— Какой ужас! — разъярилась царица. — Мой бедный Мэна! Такой благородный и верный слуга, пользовавшийся доверием моего божественного отца, — и вдруг — его останки осквернены, отданы этими бесчестными людьми ростовщику!.. И Сатати, это презренное создание, осмеливалась молчать о таком преступлении и мучить бедную Нейту. А это великодушное дитя молча принесло себя в жертву! О! В какие же руки я отдала свою… — Она умолкла и продолжала после минутного молчания: — Но ты, Саргон, клянешься ли ты верно любить ее, покровительствовать ей всю жизнь и дать ей счастье? Хорошо, твой взгляд говорит красноречивее всяких обещаний. Теперь выслушай меня. Нейта будет твоей женой. Уже сегодня я сообщу ей о моем решении. Ты же приготовь свой дворец. Завтра после полудня я сама приведу к тебе невесту и вложу ее руку в твою перед изображением того, на кого она похожа и кому я поклялась покровительствовать тебе.

Дрожа от счастья, Саргон наклонился и хотел поцеловать возвышение, на котором стояло царское кресло, но Хатасу протянула ему руку.

— Мы одни, — проронила она с грустной улыбкой, когда принц прижал ее тонкие пальцы к пылающим губам.

Оставшись одна, Хатасу задумалась и нахмурила брови. Затем она взяла из шкатулки маленький золотой шарик и бросила его в широкую серебряную вазу, стоявшую рядом с креслом. Не успел еще замолкнуть дрожащий звук, как явился дежурный придворный.

— Позвать ко мне сейчас же Сэмну, — приказала Хатасу.

Через четверть часа явился поверенный царицы. По приказу Хатасу он сел на табурет из слоновой кости и с нескрываемым удивлением выслушал рассказ о визите Саргона.