Царица Хатасу - Страница 53

— Нет, нет, я не хочу видеть слез, — сказала царица, садясь и проводя рукой по ее лбу. — Я пришла не бранить тебя, но поговорить с тобой по душам. Итак, успокойся и расскажи мне всю правду. Мое сердце печально, Нейта, так как на тебе тяготеет тяжелое обвинение. Но, что бы ты ни сделала, признайся мне во всем. У тебя нет матери, Нейта. Так смотри же на меня как на свою мать, и говори все без утайки. Ты знаешь, что для тебя у меня найдется и снисходительность, и прощение. Ты так еще молода и неопытна. Может быть, и я виновата в том, что не заслужила твоего доверия и не поняла разнообразных чувств, волновавших твое детское сердце.

— Ах, твоя доброта ко мне не имеет границ, — прошептала Нейта с признательным взглядом. — Во всем виновата я одна. Но спрашивай меня, моя царственная благодетельница, и я открою тебе всю мою душу.

Царица пожала ее руку, которую все еще держала в своей.

— Знаешь ли ты, что случилось с несчастным безумцем, поразившим тебя в тот роковой час? Он в темнице, и ему неминуемо грозит смерть. Закон, поражающий даже египтянина за убийство, втрое строже отнесется к чужеземцу, несчастному пленнику, которого поддерживала только моя благосклонность и который осмелился поднять руку на благородную девушку Египта. Но неужели же, Нейта, это правда, что он сказал мне в оправдание своего невероятного преступления и что он ответил своим судьям: его жена, исчезнувшая во время праздника и явившаяся потом неизвестно откуда, прямо объявила ему, что пришла из объятий человека, которому принадлежит душой и телом?

Нейта слушала, бледная как смерть, с широко открытыми глазами. От последних слов царицы она покраснела и закрыла лицо руками.

— Нет, нет, все это неправда. Не считай меня такой дурной, божественная дочь Ра. Не презирай меня за отвратительную ложь, которую я сказала Саргону, чтобы его оскорбить.

— Я всегда так думала. Признайся мне, бедное дитя, что побудило тебя на эту ложь? — спросила Хатасу.

Тихим прерывающимся голосом передала Нейта своей покровительнице историю своей наивной любви к Кениамуну, а затем к Роме. Она рассказала ей про роковые обстоятельства, разлучившие ее с молодым жрецом Гаторы, женатым на злой Ноферуре, и, наконец, про их нежное, но невинное свидание в день свадьбы.

— Я сама не понимаю, — сказала она, заканчивая свой рассказ, — как я могла опуститься до такой оскорбительной для меня лжи. Но во взгляде и в тоне Саргона было что — то такое, что возмутило меня. В слепом гневе я бросила ему это в лицо и получила по заслугам за то, что так неосторожно вызвала его бешенство.

— Да, дитя мое, Саргон счел себя оскорбленным в своих самых священных правах. В подобные минуты всякий любящий мужчина ужаснее голодного тигра, блуждающего в пустыне. Да послужит тебе в будущем этот жестокий урок. Ты красива, Нейта, и уже не в одном сердце пробудила любовь. Итак, будь благоразумна и не возбуждай страсти своими безумными словами, погубившими твоего несчастного супруга. Если даже мне удастся спасти его жизнь, он будет осужден на работы в рудниках или в каменоломнях. Понимаешь, как ты страшно виновата перед Саргоном.

— О! Я не хотела этого, — вся дрожа, простонала Нейта.

Опасаясь последствий такого сильного волнения, царица вытерла Нейте слезы и сказала ей ободряющим тоном:

— Если ты любишь меня, дитя мое, успокойся и положись на свою царицу. Она поправит твою неосторожность. Для меня большая радость узнать, что ты чиста и невинна. Саргон же платит за свой бешеный гнев и безумное ослепление. Теперь я скажу тебе нечто, что успокоит твои угрызения совести. Твое признание уменьшает вину Саргона, и я устрою так, чтобы его сослали в рудники. Там ему будут сделаны всевозможные облегчения, а со временем я его помилую и восстановлю в правах. Тогда, Нейта, настанет минута, когда ты сможешь исправить ужасное зло, которое ты причинила несчастному человеку, вызвав его справедливый гнев. Подумай об этом и постарайся превратить в дружбу любовь, внушенную тебе жрецом Гаторы. Он женат, а любовь, загрязненная двойной изменой, никогда не даст счастья. Я знаю, что тяжело победить свое сердце, но поверь мне, сознание исполненного долга тоже дает счастье и приносит нам благословение богов.

Обливаясь слезами, Нейта прижалась губами к руке царицы.

— Я сделаю все, чтобы ты осталась довольна мною, только прости меня.

— Успокойся, все забыто и прощено. Я не хочу больше видеть твоих слез. Сейчас ты будешь удивлена. Знаешь ли, что я привезла тебе из дворца? Мою маленькую беленькую собачку, которую ты всегда так ласкала. Я дарю тебе!

— С ошейником? — неосторожно спросила Нейта, глаза которой сразу прояснились. Но, спохватившись, она страшно покраснела.

— Понятно, с ошейником. Сейчас Сэмну отдаст ее тебе, — ответила Хатасу, улыбаясь наивному вопросу. — А теперь, малютка, прощай! Я должна вернуться во дворец.

Нейта умоляюще посмотрела на нее.

— Я… я… хотела бы обратиться к тебе с одной просьбой.

— Говори, дитя мое, что могу я для тебя сделать? — сказала, снова садясь, царица.

— Мне хочется остаться одной в этом дворце, принадлежащем мне, по твоей милости, — в нерешительности проговорила Нейта. — Мне тяжело присутствие этого семейства, которое торговало мною и заложило мумию моего отца. Они так мало оказывают любви и уважения покойному, так равнодушны к моей судьбе, что ни Пагир, ни Мэна, ни даже Сатати не внушают мне доверия. Без них я чувствовала бы себя свободнее. Мое здоровье улучшается день ото дня, и я хотела бы сама распоряжаться своим состоянием. Ты знаешь, великая царица, расточительные наклонности моих родных. Если я останусь с ними, в их власти, они снова могут разорить меня.